Красота этого альбома иногда подталкивает меня к мысли назвать его самым любимым флойдовским релизом. Но... Вот что мне действительно не слишком нравится (что, впрочем, только из области политки), так это мизерный исполнительский вклад со стороны Ника и Рика. Жалко, что Дэйв не пожелал сплотить усилия основных лиц, слишком много доверив сессионщикам. Если бы приглашённые музыканты сыграли некоторые партии - это одно. Но они в данном случае почти вытесняют Мэйсона и Райта! Вот это смущает. Хорошо хоть, что Ник сыграл определяющую роль в работе со звуковыми эффектами (к тому же его ''закадровый голос'' присутствует в трёх композициях альбома). Кстати, примечательно, что Райт, всерьёз подключившийся к сессиям лишь в середине процесса, в итоге как инструменталист проявился даже значительнее Мэйсона.

Вот ведь странность, да? Мне, например, совершенно пофиг, какие там сессионщики играли, а вот поп-ритмы некоторых композиций отталкивают.

Помните, я выше пытался выявить связь между "The Dogs of War" и "One Slip"? Ведь не просто так они соединены кроссфэйдингом. Так вот, на днях в корейском фильме услышал фразу из уст буддистского монаха: "Похоть ведёт к одержимости, а она порождает желание убивать". Раскрутим смысл этого изречения в обратную сторону - получим ответ. Как вы считаете? То есть у обозлённого героя мозги становятся на место после того, как его избыточная энергия перекидывается на секс. Снимается внутреннее напряжение, так сказать. Идёт такая версия? Гилмор, Эзрин и Мэйсон - люди, разумеется, эрудированные, и они вполне могли подогнать концепцию под некие философско-религиозные постулаты. Заметьте, потом идёт исповедальная "On the Turning Away" - результат правильного осмысления пережитого бардака. Эзрин знает, что делает. Достаточно вспомнить сколь удачно "Hey You" из середины второго диска "The Wall" была перенесена в его начало.

У меня довольно сложное отношение к этому альбому.
С одной стороны это вроде бы Pink Floyd, Гилмор как всегда великолепен в своих соло.
Но... этот альбом и Division Bell я вполне могу слушать фоном. Тогда как Стена или Animals по фону ну никак не идут, вытесняя все остальное на задний план.
Хотя мне очень нравится One Slip и в меньшей степени Sorrow.

У меня пока примерно также. Просто постуотерсовские альбомы не раскрылись еще для меня с лучшей их стороны. Но по крайней мере половину A Momentary я люблю, особенно A New Machine. Гениальнейшая вещь. Ради нее и, пожалуй Dogs Of War стоит слушать AMLOR

Это один из моих любимых альбомов. Обожаю Ван Слип. Очень красивая музыка в Сорроу. Про Догсов я вообще молчу. Респект Гилмору.

Удалено пользователем  sysyphus 12.09.2014 22:52.

А что ещё можно услышать от гилмороманки? )))) Дэйвовна!!!!
Хм. А вот мне они нравятся (они - постуотерсовские) совсем по-другому, нежели уотерсовские. Но - нравятся!

Почему же сразу гилмороманка? Песни-то действительно супер!(во бред сказала) Ах, да, ещё мне нравится Сайнз оф лайф.

Почему гилмороманка? Хххммм... ну просто)))) гилморская же музыка. Как ты про АМЛоР, я могу про Стену - вот эта песенка, вот эта... и вот эта... респект Уотерсу!!!! )))

Ну ладно, ты права.

(авторитетно) В вопросе вкусов не бывает правых! ))))) Так что один-один.

Как вы считаете, возможно ли появление DVD или выход телепередачи о работе над этим альбомом в 2007 году (к двадцатилетию)?

Остаётся только надеяться и ждать.

Вероятно, многие уже читали часть моего черновика в виде трёх необработанных глав из ещё не законченной книги ''PINK FLOYD - Кино Звуков. Закат дольше дня.''. Вот, только что завершил шлифовку моей субъективной картинки к "Sorrow". Думаю, Вы заметите ряд выгодных отличий от уже известного. Однако я всё-равно недоволен результатом и хотел бы выслушать Ваши черезвычайно важные для меня замечания. Кстати, всё это - не просто графоманская отсебятина. Я основывался на эзотерике, пророчествах и собственном подсознательном (в полудрёме возникали настойчивые образы!) опыте. Это трудно объяснить. В один из моментов ты вдруг пониаешь: писать следует именно то-то и то-то... (Зульфия и Зуфар, вопрос специально для Вас: В каких двух фрагментах данного рассказа присутствует влияние Корана?)

Итак, пусть это будет воспринято Вами как полубредовый сценарий к суперхиту "Sorrow":

Нечто сотрясло жилище Мэна… Странным, неведомым образом… Незнающая преград демоническая сила неудержимой волной прошла сквозь стёкла, стены, пронеслась по огромной мансарде, всколыхнула негаснущее пламя камина и пронзила сердце встрепенувшегося человека… Грохот вдали – как слуховая галлюцинация, и снова – всепоглощающая тишина… Неужели показалось?! Но что это за тревожный звон в ушах? И почему так пугает мысль о взгляде в окно? Проникаясь духом злвещих предположений, Мэн покинул своё уютное кресло и медленно направился к плотно зашторенному окну… Остановившись в нерешительности, он вдруг обратился сам к себе, насыщая фразы тоном беспощадного сарказма: ''Ну, что же ты замер? Посмотри что снаружи, ты – великий контактёр-созерцатель и озарённый спаситель мира… Там, наверное, Рай, который ты так '' упорно'' строил!'' А затем – обречённый шаг и решительный рывок…
..Низкие облака источали нездоровый полумрак. От снега не осталось ни малейших следов. Над далёкой полосой древнего леса к небу восходил титанический столб чёрного дыма. Прямо у окна призрачный ветер бесшумно плыл меж потемневших берёз и как-то странно раскачивал их голые ветви… За полем крыши старинного городка почти скрывались в облаке то ли дыма, то ли пыли… Воздух за стеклом сковывала почти физически осязаемая тишина. Никогда раньше, даже самыми глухими ночами, Мэн не слышал такой тишины – казалось, сами звуки навеки канули в небытие… Даже безмолвие мысли теперь представлялось воплем... Медленно переведя глаза с земли вверх – на давящую серую пелену, Мэн вдруг почувствовал: над его домом, прямо за крышей облаков, накапливаются и перетекают друг в друга языки какой-то непроницаемой черноты… Схватившись за голову, смертельно шокированный человек на миг зажмурил глаза и пошатнулся, едва не свалившись на пол – произошедшее было за пределами ужаса… Он просто превращался в зрение и слух…
Открыв глаза, Мэн вдруг обнаружил себя в нескольких сотнях метров от дома – на дороге, ведущей к городу… То было ощущение, понятное разбуженному лунатику или же пациенту гипнозиста на выходе из транса – сказать, каким образом он тут оказался, Мэн не мог, но подсознание хранило в себе отзвук неких стёртых из памяти действий.
Он огляделся… Это был его любимый ''путь к цивилизации'' – старый тракт, протяжённостью в пару километров. Деревца молодых посадок – тех самых, по которым он так любил пройтись – стояли чёрными как уголь. Трава полян стала серой. И никаких, совершенно никаких признаков снега: ни единого напоминания о вчерашних сугробах и жгучем морозе. Более того, жара буквально перекрывала дыхание. Правда воздух… вот воздух… словно в знак жестокой издёвки он был насыщен каким-то совершенно упоительным ароматом! Мэн не знал имени этому запаху, способному свести с ума даже самого стойкого. Но ему казалось, что где-то когда-то и кто-то называл его ''эфиром великой Скорби''… Опустив голову, опьянённый человек направился к городу, шаг за шагом приближаясь к утонувшим в оглушающей тишине старинным зданиям, ослепшим окнам и таинственной пыли, влекомой нескончаемым ветром… Он брёл по изменившей цвет земле и через потемневший мост, над чёрной водой убитой реки и был уверен: в городе никого нет.
Как жесток самообман! Он посмел думать, что давно ушёл с полотна перевоплощений! Был убеждён, что кармические игры – уж не его удел… И вот – АПОКАЛИПСИС – логичный исход пути больного, вышедшего за пределы человечества – уникальной цивилизации, где почти каждый её представитель тысячи и тысячи лет старательно вкладывал свой камешек в стену планетарного зла… Тиранизирующее одиночество для каждого… Плоды древнего дерева до предела налились соками греха и печаль расцвела во всей своей убийственной красе: грани реальности стёрты, ориентир в мире подлинного и кажущегося потерян, явь и сон неотличимы друг от друга…
…Город встретил Мэна пустыми запылёнными улицами. Ничто не нарушало терзающую слух тишь. Ни единого движения. Ни единой тени. Людей небыло и не могло быть… Немой ветер навсегда занял их место…
…Он направился в сторону притихшего залива… И наконец увидел его… Поверхность вод не просто лишилась волн – то было тёмно-серое, уходящее к горизонту болото – гротескный пришелец из глубин самых изысканных кошмаров…
Ускоряя дрожащие шаги вдоль линии сгинувшего прибоя, направляясь в никуда, Мэн изо всех сил пытался выхватить хотя бы одну отчётливую мысль из их сплошного лихорадочного потока: ''Что происходит?! Где я?!! Стоит ли отделять себя от списка виноватых? Да, я верил Слову Истины! Но не смог отвязать себя от принципа ''живу как все''… И ждал: когда-нибудь толпы бросятся изменять мир, а уж тогда к ним пристроюсь и я… Давно ли картина гибели существовала за пределами зрительной оценки? И не я ли убил землю, по которой иду? И это небо, превратившееся в низкий потолок… Где сейчас моя семья? За каким немыслимым кругом обитаете вы – родные, но едва не забытые лица?!''.
Мэн ещё не успел заметить, что не отбрасывает тени, но уже понял, что в плену изменившейся реальности… Он обречён на десятки, быть может сотни лет одиноких скитаний. Тайная сила будет целенаправленно швырять его от места к месту, моментально перенося то под крышу его сумрачной обители, то на просторы других, ещё более мучительных ландшафтов. И в этой игре нет места шансам на спасение... Он не должен был забывать свои клятвы! Как просто и испепеляюще беспощадно в своей банальной истинности: он не имел права изменять миру в своей душе!!!
Неотвратимо приближалась ночь. И по мере сгущения сумерек мрак становился всё более осязаемым, липким. Темень уже затрудняла дыхание Мэна, сковывая движения. НОЧЬ, пыль и безмолвие… И безудержно растущий страх…
И всё же… Всё же… он не мог не верить, что где-то в недосягаемой, но реальной дали – волшебные облака на фоне чистого и глубокого неба… И безграничные сады, где внизу текут прозрачные реки… И эта спасительная мысль вела его сквозь блокаду скорби...

Если измерение привычного времени вернулось к истокам узкого пути, картины небес изменились и судная тишина возникла над Землёй, то есть ли надежда, что спящие проснутся?

Игорь, вынуждена огорчить, но не являюсь специалистом по Корану. И даже (о, ужас!) ем свинину (DB вот подтвердить может).


Флойды были бы весьма удивлены. А писатели-фантасты бы порадовались:)

Эх, жаль, что вместо цитат "Array" торчит! Интересно было бы узнать, что Ты выделила как имеющее перспективу порадовать Стивена Кинга. Кстати, Зуль, попробуй когда-нибудь (хоть через год) прочитать ''сценарий'', а потом во мраке комнаты песню послушать. Интересно было бы именно Твоё мнение услышать. По моему близорукому мнению, моё мировоззрение местами отчётливо перекликается с Твоим. Быть может из-за того, что оба... это самое... хм... хм... петухи? По гороскопу (69 и 81)
А по поводу Корана... 1. Цивилизация, вышедшая за пределы. 2. Сады, где внизу текут прозрачные реки. (Последнее - из частых описаний Рая)

Я бы воздержалась от вынесения подобных заключений. Делать какие-то выводы о мировоззрениях другого человека возможно лишь только после долгих лет личного и тесного знакомства. И то не всегда ты можешь быть уверен до конца, что понимаешь человека именно так, как кажется это тебе. А уж опираться на год рождения вообще дело опасное.

Впочем, как ты и просил, эксперимент по прослушиванию композиции Sorrow во мраке комнаты с предварительным прочтением твоего сценария был произведен мной вот буквально только что.

Знаешь, как-то давно с одним из читателей моей рассылки была у нас идея объявить нечто вроде обмена мнениями. Взять какую-либо композицию Pink Floyd и попросить народ прослушать ее в полной тишине и темноте, а потом описать, что кому привиделось. Впрочем, от данной идеи мы довольно быстро отказались, благо не всякому дано в красках описать свои видения так, как удается это, Игорь, тебе.

Действительно, описание замечательно. Но это твое личное ощущение данной композиции. У меня же оно особых ассоциаций с самой музыкой PF не вызвало, кроме некоторых моментов (самое начало, момент про запах хорош, ну и еще что-то было, сейчас уже не найду). Понимаешь, это лишь твой взгляд. Возможно, твое описание послужило бы неплохим сценарием для режиссера видеоролика. Возможно, этот сценарий можут послужить основой неплохой статьи о композиции для публикации в Интернете. Возможно, многие сочтут это описание подходящим к звуковому ряду. Возможно, некоторые смогут прочесть весь текст до конца. Игорь, все возможно. Но покупая книгу о ПФ, я рассчитываю получить информацию о ПФ, а не нагромождение образов, которые возникли у автора книги в момент, когда он сидел в темной комнате.

Звёздное эхо слова ''lifetime'' тонет в монотонном, стремительно растующем гуле органа (стилистическая перекличка с ''Signs of Life'' и ''On the Turning Away'', а из сочинений прошлых лет – ''Atom Heart Mother'', ''Obscured by Clouds'' и ''Is There Anybody Out There?''), насыщающем интродукцию атмосферой гнетущей тревоги. Через несколько секунд на этом мрачном фоне возникает ''ржавый'' аккорд соло-гитары – Гилмор начинает свою тягучую вводную партию. Гитара ревёт и стонет как материализовавшаяся в нотах душевная боль, а органные волны, иногда нарушающие ровный гул, превращаются в метафору исключительной тяжести, приливающей к сердцу. Так, в течение более чем полутора минут, PINK FLOYD открывают нам путь к основной части своего многоструктурного суперхита "SORROW", призванного завершить сюиту ''A Momentary Lapse of Reason'' на остро пессимистической ноте. Вслед за наиболее кратким произведением альбома следует самое продолжительное: ''Sorrow'' длится немногим менее девяти минут, оставляя позади даже размашистый сплав ''Yet Another Movie''.
Жутковатый текст композиции Гилмор написал прежде музыки, что для его авторской практики – крайняя редкость. Не исключено, что при сочинении этих апокалипсичных стихов Дэйв мог находиться под влиянием тяжёлой информации о взрыве атомного реактора на Чернобыльской АЭС, шокировавшей весной 1986 года всех, имеющих доступ к СМИ. Факт в том, что песня была написана после катастрофы. И, разумеется, возымела наибольший резонанс, став достоянием общественности в дни, когда эхо этой "беды библейского масштаба" ещё звучало во весь голос.
Замыкая цикл, автор использовал в тексте образ и метафору реки, а также словосочетание ''one world'' – главное в трансформприпеве ''The Dogs of War'', проявив, таким образом, ответ на вопрос, прозвучавший в финале третьего титла: ''Разнесём ли мы этот мир вдребезги?''.
Усугубляя трагизм монодрамы, Гилмор отвёл особую роль богатому описанию внешнего, используя в тексте лучшие традиции пинкфлойдовского импрессионизма. Волнующее авторское клише, с переломом в сознании героя в миг его пробуждения, ранее использованное в ''The Narrow Way'' (part 3), ''Childhood's End'' и сольной песне ''So Far Away'', на сей раз подкреплено образом снов Мэна о зелёных полях и реках, напоминающих пейзажи ''Fat Old Sun'', ''A Pillow of Winds'' и ''Wish You Were Here''. Клочья чёрного дыма, свинцовое небо, вездесущая пыль, погибшая природа и одинокий человек на лоне этого огромного, пагубного мира – страдающий за былой холод, обречённый на скитания, тонущий в море тяжкой ностальгии и запоздалого самобичевания... Эффект усиливается характерной для автора недосказанностью: где находится герой? В исковерканной людьми реальности? Параллельном мире? Или только в сетях кошмарного сна? По радио можно было слышать объявление ''Sorrow'' как ''песни о последствиях ядерной катастрофы'', однако строго конкретизировать её едва ли возможно. Лишь атмосфера композиции – единственное, что способно вызвать сходные впечатления у каждого аудиозрителя. Дополнительную сложность в расшифровке текста создаёт внезапный переход в финале на повествование от первого лица, напоминающий подобный же ход в ''The Gunner's Dream''.
В музыкальном отношении песня также достойна пристального внимания, как в области мелодии и структуры, так и в аранжировочном отношении.
Добиваясь уникальности гитарного звука во вступительной части (хотя, признаем, саунд незначительно отличается от гитарного аккорда в оригинале ''Another Brick in the Wall'' (part 1) на отметке 01:22), Дэйв сыграл это филированное соло через громкоговорители Спортивной Арены Лос-Анджелеса (Калифорния) – той самой, где PINK FLOYD дебютировали с программой ''The Wall''. В связи с высокой стоимостью эксперимента партия записывалась без дублей, попав в альбом в своём первозданно сыром виде. (Что, однако, не помешало ей превратиться в общепризнанную классику арт-рока.) Похоже, Гилмору удалось-таки найти звуковой эквивалент скорби…
Лишь более чем через полторы минуты монотонность органно-гитарного альянса сменяется мощью ударных, на фоне которых и разворачивается пиковое действие композиции. (Идею долгого инструментального вступления с последующей контрастной сменой темпа на гораздо более быстрый Дэйв использует через семь лет в оптимистическом хите ''Coming Back to Life''.) Автор поёт здесь своим самобытным низким баритоном, впервые широко представленным в альбоме ''The Wall''. Лишь в одном из выпадающих из базового ритма эпизодов он на несколько секунд переходит на более высокие ноты, воссоединяясь с подпевом Райта…
Многодорожечная аранжировка ''Sorrow'' – одна из выдающихся не только на диске, но и в студийном активе группы вообще: глубина планов звуковой сцены практически неисчерпаема. Наибольшая же загадка кроется в далёком ''метафизическом'' фоне, способном тронуть в душе самые тонкие струны…
Относительно быстротечная картина (традиционно расположенная в центре) – густой симбиоз гитарных и клавишных штрихов – включает в себя отрывки обратной записи (звучит голос Дэйва, произносящего через вокодер: "It's not enough, it's not enough...'' и нечто неразборчивое). Сорок секунд психоделического баррокко сообщают теме дополнительную ирреальность, смещая линию изложения от внешних катаклизмов к самым глубинам ментального космоса и, тем самым, вознося душевную боль до эпического уровня. Здесь можно встретить приёмы, отсылающие нас к рою гитарных эффектов в мосте, соединяющем первую и третью части ''The Narrow Way'', обнаружить явную параллель с аккордами в начале психоделического отделения ''Echoes'' (вход в Ложбину) и обратить внимание на просто кричащее сходство гитарного рёва, ведущего к четвёртому куплету, с таким же по духу рывком к последнему куплету всё той же ''Echoes'', где аналогичным образом вслед за ним вступают вокалы.
От начала и до конца ''Sorrow'' гитара Гилмора настроена на лады и тона раскаяния, печали, буквально заливаясь нотным плачем. Драматургический же посыл многоступенчатого финального соло просто потрясает воображение: вихрь обжигающих гармоний в данном случае едва ли уступает эмоциональному буйству в концовках ''Comfortably Numb'' и ''On the Turning Away'', а смещение гитары в левый динамик только укрепляет эффект. Эта партия записывалась в плавучей студии как отдельный инструментал, параллельно с драм-машиной и базовыми гитарными эффектами в центральной части песни. Основная работа в данном случае была проделана Гилмором, когда в один из уикендов в порыве вдохновения он выбрался в "Aсторию", не оповестив об этом никого из музыкантов. За пару дней Дэйвид в одиночестве записал все необходимые гитарные партии и лично отшлифовал программу ударных. Когда в понедельник остальные прибыли в студию, выяснилось, что весьма внушительная часть запланированной на будние дни работы уже завершена.
Неглядя на достаточно сложную фактуру, в дальнейших турне PINK FLOYD ''Sorrow'' всегда превращалась в один из ''гвоздей'' программы, а в беспрецендентных шоу 1994 года была усилена одной из самых зрелищных сценографий. После выхода ''A Momentary Lapse of Reason'' Гилмор включал композицию едва ли не в каждый плэй-лист группы.

Загляните сюда, пожалуйста.
http://pink-floyd.ru/articles/reviews/books/reply.html
Очень хочется активного обсуждения.